С.Г.Кара-Мурза. О политэкономии. 5. Политэкономия и империализм

С.Г.Кара-Мурза

https://sg-karamurza.livejournal.com/291952.html

5. Политэкономия и империализм

Экспансия европейского капитализма сразу приобрела характер империализма. Маркс писал: «Открытие золотых и серебряных приисков в Америке, искоренение, порабощение и погребение заживо туземного населения в рудниках, первые шаги по завоеванию и разграблению Ост-Индии, превращение Африки в заповедное поле охоты на чернокожих — такова была утренняя заря капиталистической эры производства. Эти идиллические процессы суть главные моменты первоначального накопления» [23, с. 760].

Сгон крестьян с общинных земель требовал времени, и свободной рабочей силы пролетариев было недостаточно. Корабли Голландии, Британии и Португалии стали нападать на побережья южных морей, захватывать земли и пригодных для работ людей в рабство. Это быстро стало огромным экономическим промыслом. Локк разработал презумпцию естественного права цивилизованного государства («гражданского общества») вести войну с варварской страной (против тех, кто «не обладает разумом»), захватывать ее территорию, экспроприировать достояние (в уплату за военные расходы) и обращать в рабство ее жителей. Так были легитимированы рабовладение и работорговля в ХVI-ХIХ веках. За XVIII век, за 1701—1810 гг., в Америку было продано 6,2 млн. африканцев (в трюмах, как считают, погибли в десять раз больше). И за 1811—1870 гг. европейцы завезли в Америку и продали еще 1,9 млн. негров.

В 1790 г. в США было 697,7 тыс. негров-рабов, свободных негров 8%, всего негров 19% населения. В 1860 г. рабов было 3 953,8 рабов, свободных негров 11%, всего негров 14% населения.

Политэкономия помогла «рационально» подтвердить представления о «варварах» как не вполне людях. Де Токвиль в своей книге «Демократия в Америке» объясняет, как англосаксы исключили индейцев и негров из общества не потому, что усомнились в идее всеобщих прав человека, а потому, что данная идея неприменима к этим «неспособным к рационализму созданиям». Де Токвиль пишет, что речь шла о массовом уничтожении людей с полнейшим и искренним уважением к законам гуманизма.

[Великий французский просветитель Монтескье, вкладывая свои деньги в прибыльную работорговлю, убедительно обосновывал рабство: «Сахар был бы слишком дорог, если бы не использовался труд рабов. Эти рабы – черные с головы до ног, и у них такой приплюснутый нос, что почти невозможно испытывать к ним жалость. Немыслимо, чтобы Бог, существо исключительно умное, вложил бы душу, тем более добрую душу, в совершенно черное тело».]

В наиболее чистом и полном виде эта концепция была реализована теми радикалами-протестантами, которые эмигрировали из Европы в будущие США. Эта ветвь европейского империализма отличалась тем, что англо-саксонский либерализм вышел в XVI и XVII вв. из мировоззренческих представлений, которые Вебер назвал «протестантской этикой», под воздействием кальвинизма. Из этих представлений формировались социальная философия и политэкономия, а также юридическая доктрина «право войны» – захвата земли, обращать в рабство аборигенов и даже геноцид.

Кредо либерализма – свобода индивида, человек работает и создает стоимость, продавая на свободном рынке свою рабочую силу. Капиталист и пролетарий свободно заключают совместное соглашение. Возникает противоречие: основная масса работников – рабы, они не торгуют на свободном рынке. Философы, включая Локка, создали конструкцию из категорий расизма – «такой жесткой, которой никогда не было раньше». Она совмещала псевдонаучные понятия и патриархальную идеологию, которая представляла африканских рабов «вечными детьми» [28, с. 129-130]. Так было снято противоречие: африканцы – не разумные люди, а вечные дети. Так расизм был укоренен.

Иные отношения сложились у католиков с аборигенами: испанские конкистадоры не были гуманистами и либералами, они воевали с индейцами и убивали их, но как людей. Потому, что прокуроры Инквизиции в Америке установили как декрет: «Каждый человек есть образ Божий по самой своей природе. Этого нельзя отрицать в отношении индейцев — ни потому, что они не знают истинной религии, ни потому, что совершают аморальные поступки, ни даже потому, что они неразумны». Раз так, испанцы переженились с индианками, и возникли новые нации – креолов. А в деревнях продолжали крестьяне-индейцы жить своими общинами и говорить на своем языке.

Среди англо-саксонского населения колонистов расизм исчезает медленно. В фундаментальной «Истоpии технологии» сказано: «Интеллектуальный климат конца ХIХ в., интенсивно окpашенный социал-даpвинизмом, способствовал евpопейской экспансии. Социал-даpвинизм основывался на пpиложении, по аналогии, биологических откpытий Чаpльза Даpвина к интеpпpетации общества. Таким обpазом, общество пpевpатилось в шиpокую аpену, где “более способная” нация или личность “выживала” в неизбежной боpьбе за существование. Согласно социал-даpвинизму, эта конкуpенция, военная или экономическая, уничтожала слабых и обеспечивала длительное существование лучше пpиспособленной нации, pасы, личности или коммеpческой фиpмы» [36].

Вот вывод Вашингтонского центра политических исследований (июль 1988 г.): «В целом экономические перспективы для черных граждан мрачны: почти половина из них начинает жизнь в бедности; в зрелые годы они сталкиваются с высоким уровнем безработицы; и вероятность того, что свою старость они проведут в бедности, втрое больше, чем у белых». В ходе исследования судебных решений по делам об убийствах в штате Джорджия было показано, что из 2484 решений убийцы белых граждан приговаривались к смерти в 4 раза чаще, чем убийцы черных. «Суд Линча» полтора века был и остается политическим институтом, параллельным формальному судопроизводству. Он за это время приговорил к смерти больше людей, чем законный суд (есть карта США с числом казней в каждом штате после 1886 г.). Последняя казнь по приговору суда Линча состоялась в 1997 г. – уже в постиндустриальную эпоху.

Непрерывно повторяемое приглашение «следовать путем Запада» противоречит и реальной политике самого Запада. Достаточно упомянуть труды историков Индии и Египта, показавших, что именно европейские колонизаторы целенаправленно разрушали структуры местного капитализма, возникавшие в этих странах и весьма сходные с теми структурами, которые сложились в Японии в результате реформы Мэйдзи (Япония сумела их сохранить, создав «железный занавес»).

В Египте эти структуры возникли при активном участии мамелюков начиная с XIV века, достигли зрелости к началу XIX века и были подорваны экспедицией Наполеона, а затем демонтированы после интервенции европейской коалиции в 1840 г. В Индии капитализм был подавлен, а затем систематически ликвидирован английскими колонизаторами.

Ф. Бродель писал: «Капитализм является порождением неравенства в мире; для развития ему необходимо содействие международной экономики... Капитализм вовсе не мог бы развиваться без услужливой помощи чужого труда» [37]. Ф. Бродель сделал этот вывод после подсчета притока ресурсов из колоний в Англию слово «развиваться» равноценно понятию «существовать». То есть, «услужливая помощь чужого труда» есть условие выживания капитализма. В промежутке 1750 и 1800 г. Англия только из Индии извлекала ежегодно доход в 2 млн ф. ст., в то время как все инвестиции в Англии оценивались в 6 млн ф. ст., и в 1820 г. 19 млн ф. ст. [38]. Таким образом, если учесть доход от всех обширных колоний Англии, то выйдет, что за их счет делались и практически все инвестиции, и поддерживался уровень жизни англичан, включая образование, культуру, науку, спорт и т.д. К. Леви-Стросс высказался так: «Запад построил себя из материала колоний».

Наше образование умалчивало, что еще в ХVIII веке Китай был первой экономической державой и в 1750 г. производил 32,8% мировой промышленной продукции, а к концу ХIХ века оказался высосанным, как лимон. Англия посредством военной силы заставила Китай раскрыть его хозяйство. Точно так же стоит подумать, почему Индия «в конце ХVIII века производила столько же стали, сколько вся Европа, и британские инженеры в 1820 г. изучали более передовые методы индийских сталелитейных заводов» [39], а уже к середине ХIХ века тяжелая промышленность Индии была ликвидирована?

В 1750 г. Индия производила 25% мировой промышленной продукции – больше, чем вся Европа (доля Англии составляла 1,9%). А к 1900 г. доля Индии уменьшилась до 1,7%. И дело не в том, что резко выросло производство на Западе. В самой Индии за это время производство промышленной продукции на душу населения сократилось в 7 раз – вот в чем дело! Колонизация и насильственное раскрытие индийского рынка привели к быстрой деиндустриализации Индии. Абсолютное сокращение промышленного производства в Индии произошло скачкообразно – в 2 раза с 1830 по 1860 г. [40].

Период между 1840 и 1860 гг. ознаменовался переходом от «колониального гуманизма» к «эпохе империализма»; на место альтруизма противников рабства пришел цинизм строителей империи. У историков много цитат из трактатов и установлений политиков и чиновников. Англичане, установив­шие жесткую власть над Индией, считали индусов и русских «упадочными», слабыми народами. Такого же представления англичане придерживались и в отношении кельтской нации. Таким образом, и русских и кельтов следовало исключить из Европейской федерации, о чем говорил Роберт Нокс, утверждая, что «кельтская и русская нации... презирающие... труд и порядок... стоят на низшей ступени человечества». А Томас Карлейль (во время Великого голода 1847 г.) советовал выкрасить два миллиона ленивых ирландских попрошаек в черный цвет и продать их в Бразилию под видом негров [101].

Раньше социал-дарвинистский расизм ас­социировался с апологетикой капитализма манчестерского типа, а позже с расистским империализмом. В действительности, развитие «туземного» капитализма пресекалось Западом уже на первой стадии колониальных захватов, ибо, он изъял и частично вывез из колоний тот «материал», из которого мог быть построен местный капитализм. Однако и в 1916 г. констатация этого факта была делом очень важным – ведь либеральная интеллигенция всего мира не признает его до сих пор. Нам всем следовало бы прочитать небольшую книжку В.И. Ленина «Империализм как высшая стадия капитализма» (на материалах английских экономистов) [41]. Она объяснила населению России, что такое периферийный капитализм, в который втягивала Февральская революция.

Что значит, что уже в ХIХ веке земельная собственность в Африке, Полинезии и Австралии была присвоена западными колониальными державами практически полностью, а в Азии – на 57%. Без земельной собственности национального производственного капитализма возникнуть не могло. Присвоение земельной собственности в колониях происходило еще до стадии империализма, а завершилось в эпоху империализма. Это значит, что уже в начале ХХ века всякая возможность индустриализации и модернизации на путях капитализма для тех стран, которые не попали в состав метрополии, была утрачена. Их уделом стала слаборазвитость.

В своей «Стpуктуpной антpопологии» К. Леви-Стpосс пишет: «Общества, котоpые мы сегодня называем “слабоpазвитыми”, являются таковыми не в силу своих собственных действий, и было бы ошибочно вообpажать их внешними или индифеpентными по отношению к pазвитию Запада. Сказать по пpавде, именно эти общества посpедством их пpямого или косвенного pазpушения в пеpиод между XVI и XIX вв., сделали возможным pазвитие западного миpа [выделение наше].

Между этими двумя миpами существуют отношения комплементаpности (дополнительности). Само pазвитие с его ненасытными потpебностями сделало эти общества такими, какими мы их видим сегодня. Поэтому pечь не идет о схождении двух пpоцессов, каждый из котоpых pазвивался изолиpованно своим куpсом. Отношение pевнивой вpаждебности между так называемыми слабоpазвитыми обществами и механистической цивилизацией связано с тем, что в них эта механистическая цивилизация вновь откpывает для себя твоpение своих собственных pук или, точнее, коpеллят тех pазpушений, котоpые она пpоизвела в этих обществах, чтобы воздвигнуть свою собственную pеальность» [12, с. 296].

Итак, развитие хозяйства капиталистического Запада стало возможным «посpедством пpямого или косвенного pазpушения» хозяйства Третьего Мира (в пеpиод между XVI и XIX вв.). Но это не было включено в политэкономию ни А. Смита, ни К. Маркса. Если из модели исключен принципиальный фактор, эту модель нельзя считать научной и, тем более, считать теорией. Это внутренний идеологический документ, который фальсифицирует реальность рынка и картину мира населения и Запада, и разрушенных стран, и образованных слоев незападных стран, принявших европейское образование. Как же можно было в России, а потом в СССР, учить студентов исходя из этой политэкономии как научной теории? А ведь и сейчас российских студентов обучают с такими же учебниками.

И эти люди учат нас хорошим манерам и справедливости